В Воронеже открыли публичное обсуждение проблемы офшорного бизнеса

На прошедшей всероссийской научнопрактической конференции «Стратегии, механизмы и практики антиофшорной политики государства: региональный, общероссийский и международный опыт» свое видение решения вопроса высказали специалисты фискальных органов, депутаты, ученые, эксперты, представители исполнительной власти, органов МВД и общественных организаций бизнеса. В малом зале Воронежской областной Думы на научное мероприятие собралось около сорока человек, представляющих различные структуры государства и общества.

Открыл конференцию доктор экономических наук, директор Воронежского филиала РЭУ им. Г.В. Плеханова Александр Сысоев. В своем приветственном слове профессор отметил, что тема деофшоризации экономики России в современных условиях становится все более актуальной по причине того, что сегодня общегосударственным приоритетом названа остановка и дальнейшее предотвращение оттока капитала из страны. По оценке экономиста, одна из целей государственной экономической политики сегодня – если не полное возвращение кровного капитала на родину, то как минимум – возвращение его подавляющей части. В этой связи главной задачей прошедшего научного мероприятия, по словам А. Сысоева, стали анализ и оценка эффективности и перспектив развития системы антиофшорной деятельности Правительства и налоговых органов Российской Федерации на основе изучения схем оптимизации налогов в рамках антиофшорной политики, инструментов управления экономическими процессами при реализации антиофшорной политики, а также механизмы государственного и гражданского контроля над теневыми процессами и технологиями деятельности бизнес-сообщества. В своих докладах участники раскрыли различные аспекты проблемы офшорного бизнеса: от мотивов и субъектов размещения капитала до средств противодействия этому и национализации российской элиты. Ниже приводим выдержки из докладов участников мероприятия.

Дмитрий НЕЧАЕВ, политолог: «Теневые акторы региональной политики РФ имеют свою мотивацию и площадки взаимодействия с властью»

В современном научном и прикладном дискурсе его участники активно задействуют ключевые понятия, связанные с теневой экономикой и офшорным бизнесом. Это «офшорная юрисдикция», «офшорный финансовый центр», «офшорная зона», «налоговая гавань» и другие термины. Российский исследователь Б.А. Хейфец предлагает к рассмотрению более точное и емкое определение – «офшорные финансовые сети», понятие, которое содержит и негативные коннотации. Более того, именно данная категория более аргументировано корреспондирует офшорные финансовые сети с теневой экономикой и теневыми группами влияния в политике. Ведь феномен офшоров дает возможность определенному кругу бизнес-структур не только существенно снизить налоговые и другие платежи, но и анонимно проводить финансовые операции, используя появившиеся финансовые возможности для непрозрачной лоббистской деятельности и воздействие на руководителей госструктур, принимающих политические решения. Какая есть мотивация у теневых акторов региональной политики? Первое, участие «агентов офшорных кампаний» в принятии государственных решений на муниципальном уровне повышает капитализацию и вес предприятия с офшорной юрисдикцией. Второе, коммуникации с органами власти и управления формируют систему защиты от фискальных, контрольных и правоохранительных органов (прежде всего, федеральных). Теперь о площадке взаимодействия с властью. Руководство корпораций, вовлеченных в офшорные финансовые сети, или агенты офшорных компаний стараются занимать наиболее удобные ниши в структурах региональной власти: к примеру, в региональных законодательных или муниципальных представительных органах власти, в аппаратах региональных бизнес-омбундсменов, в общественно-государственных образованиях (региональных торгово-промышленных палатах, общественных палатах субъектов РФ). Кроме того, велико их воздействие на принятие решений органами власти посредством лоббистской деятельности от общественных организаций бизнеса, которые косвенно интегрированы в процесс подготовки госрешений: РСПП, «Деловой России», «Опоры России». Имеет логику и участие предприятий в контроле за контентом ряда негосударственных СМИ («четвертой властью»). Приведу примеры транзакций сторон по Воронежской области. Во-первых, это взаимодействие менеджмента офшорной компании и представителей управления региональной политики (УРП). Вовторых, это менеджмент офшорной компании и руководство ТПП Воронежской области. В-третьих, это менеджмент офшорной компании и региональное деловое СМИ. Не менее интересны технологии теневых акторов с представителями властей. К примеру, приглашение региональных чиновников на вечеринки и развлечения, система подарков для влиятельных людей в органах власти, взносы в избирательные фонды партий и кандидатоводномандатников, проведение тефлоновых информационно-политических компаний по обелению офшорного бизнеса и др.

Сергей ДУКАНОВ, кандидат юридических наук, руководитель Управления ФНС по Воронежской области

Позиция ФНС России по вопросу деофшоризации предельно четкая и простая: наличие у российского налогоплательщика доходов от источников за рубежом, включая зарубежные активы, никоим образом не возбраняется, при условии того, что с этих доходов правильно уплачиваются налоги в российский бюджет. Поэтому налоговые органы с особой тщательностью изучают «прозрачность» компаний, имеющих офшорную подконтрольность. Налоговыми органами накоплен определенный положительный опыт по деофшоризации экономики, который уже сегодня принес осязаемые результаты. Деятельность воронежских компаний, ведущих бизнес через низконалоговые юрисдикции и размещающих на их территории активы, оказывает серьезное влияние на экономику региона, в связи с чем вызывает к себе самое пристальное внимание со стороны налоговых органов. Три года назад (на начало 2013-го) речь шла о 135 организациях, действующих на территории области, учредители (владельцы) которых зарегистрированы в офшорных зонах непосредственно сами либо через второе звено. Сейчас из этого первоначального списка на контроле в территориальных налоговых органах Воронежской области осталось чуть более 100 организаций. Однако с целью усиления контроля за данной категорией плательщиков мы расширили этот список – включили в него организации, в которых офшорные учредители просматриваются уже в 3 и 4 звене. Образно говоря это «прабабушки» и «прапрабабушки» наших воронежских предприятий. В результате с 2016 года под нашим пристальным вниманием находится более 200 организаций, учредителями либо владельцами которых являются офшорные компании. Если ранее основная часть учредителей (владельцев) указанных организаций была зарегистрирована в трех офшорных зонах: на Кипре – 64,5%, Британских Виргинских островах – 12,7% и в Нидерландах – 10,9%, то в настоящее время рейтинг интереса к офшорам распределяется несколько иначе: самым популярным остается Кипр – 49,5%, затем идут Сейшелы – 16,1%, Британские Виргинские острова – 13,5%, Белиз – 10,8% и Нидерланды – 7,5%. Также в Воронежской области «засветились» Ангилья, Гонконг, Панама, Сингапур и княжество Лихтенштейн. Наибольшее количество организаций с офшорной подконтрольностью – 28,5% зарегистрировано в сфере оптовой и розничной торговли, 19,4% – в сельскохозяйственной отрасли, 7,5% – в производственной сфере, 12,4% осуществляют операции с недвижимым имуществом, занимаются арендой и предоставлением услуг. По результатам выездного и камерального налогового контроля в 2013-2015 годах налоговыми органами Воронежской области по данной категории плательщиков дополнительно начислено в бюджет платежей в общей сумме более 590 млн руб., уменьшен убыток в целях налогообложения в размере 816 млн руб., отказано в возмещении НДС из бюджета в сумме более 620 млн рублей.

Игорь КУМИЦКИЙ, заместитель руководителя Департамента экономического развития Воронежской области

Инициатором и локомотивом антиофшорной политики явилось УФНС по Воронежской области. Началом такой деятельности стало выступление С. Дуканова на областном экономическом совете, где было рассказано о вреде, наносимом экономике Воронежской области компаниями с офшорной юрисдикцией. На заседании экономического совета были определены две основные задачи. Первая задача – сохранение потока инвестиций в регион. Вторая – не потерять налоговые поступления. Для работы с офшорными компаниями была создана рабочая группа, в которую входили представители федеральных служб, представители исполнительных органов власти, которые занимались этой проблемой на протяжении определенного количества времени. На деофшоризацию положительно могут повлиять меры федерального или транснационального характера. Все региональные меры носят вспомогательный характер. Вместе с тем были приняты следующие региональные меры по борьбе с офшорными компаниями. Во-первых, все меры господдержки предназначены только для компаний, зарегистрированных в Воронежской области, а не в офшорах. Во-вторых, в результате анализа предприятий Воронежской области было выявлено 120 компаний, учредители которых зарегистрированы в офшорах; у 36 предприятий нагрузка была ниже среднеотраслевой, и именно с ними проводилась предметная работа. После проведенных мероприятий в бюджет области поступило 160 млн рублей.

Алексей РОМАНОВ, сотрудник ГУ МВД Воронежской области

В мае 2015 года была создана специализированная группа с целью выявления средств, выведенных из Российской Федерации, легализации доходов, оказания помощи террористическим организациям, финансируемым из офшоров. В настоящее время ежеквартально стали проводиться семинары с сотрудниками ГУ МВД Воронежской области и СКР. Работа по данной линии крайне сложная, потому что не выработана методика по расследованию данных составов, крайне сложно найти первичную информацию, которую можно было бы документировать и обрабатывать. В системе МВД за документированием экономических преступлений закреплены сотрудники управления экономической безопасности, которые относятся к органам дознания. Сведения, составляющие банковскую тайну, предоставляются только по постановлению суда. Органы дознания не имеют права выходить с ходатайствами в суд. А без получения первичной информации говорить о документировании составов нет смысла. Несмотря на проблемы, в 2015-2016 гг. были достигнуты положительные результаты. В 2015 году было возбуждено 5 уголовных дел по факту реализации денежных средств, общая сумма средств составила свыше 273 млн рублей. В первом квартале 2016 года возбуждено 3 уголовных дела.

Елена СЕЛИВАНОВА, директор АНО «Агентство региональных социально-экономических проектов»

Термины «офшор», «офшорный бизнес», «офшорная компания» довольно давно и достаточно прочно прошли в научный и прикладной дискурс. Значение категории «офшор» не вызывает серьезных разночтений, а вот к написанию имеется вопрос, какой вариант предпочтительнее: «офшор» или «офшор». Не вдаваясь в лингвистические характеристики перевода термина, обратимся к варианту его написания, закрепленному законодательно. Так, в Приказе Минфина России от 2 октября 2014 года используется термин «офшорные зоны», под которым понимаются «государства и территории, предоставляющие льготный налоговый режим налогообложения и (или) не предусматривающие раскрытия и предоставления информации при проведении финансовых операций». Руководствуясь данным определением, рассмотрим имеющиеся практики размещения российского капитала в офшорных юрисдикциях, разделив их по нескольким основаниям, принимая во внимание, что к офшорным зонам относятся и те территории, которые указаны в «черном списке Минфина», и те, которые в нем не учтены, но по формальным признакам относятся к офшорам. Строго говоря, не ко всем территориям, применяющим льготный режим налогообложения, применим термин «офшор» в силу того, что его дословный перевод с английского означает «вне берега», то есть на острове. При этом есть целый ряд распложенных на континенте территорий, принимающих иностранный капитал на льготных условиях или привлекая капитал исторически сложившейся престижностью сохранения средств. К их числу относится, к примеру, европейский символ сохранения капитала – Швейцария. В калькированном переводе с английского эти территории называются «оншор», что дословно означает «в пределах берега», то есть на континентальной части суши. Однако на практике этот терминологический нюанс редко учитывается, и континентальные территории, привлекательные для размещения иностранного капитала, чаще всего называются офшорными. По принципу конфиденциальности офшорные территории подразделяются на юрисдикции с публичным (открытым) реестром директоров и/или акционеров, юрисдикции с закрытым реестром директоров и/или акционеров и юрисдикции без требования вести реестр акционеров. Как и в случае с отчетностью, степень закрытости офшорных территорий зависит от ее «респектабельности». Классические офшоры вопреки требованиям международных организаций и органов власти национальных государств в большинстве своем остаются закрытыми. Однако это условие весьма неустойчиво и подвижно. Так, к примеру, по оценкам СМИ, в рамках противодействия уклонению от налогов власти ЕС пришли к созданию базы данных о вкладчиках и компаниях с офшорной юрисдикцией. Шесть офшорных зон (Бермудские и Каймановы острова, БВО, Ангилья, Монтсеррате, острова Теркс и Кайком) согласились на передачу данных о владельцах счетов, открытых в этой юрисдикции, о балансах, операциях налоговым службам пяти стран ЕС: Великобритания, Франция, Италия, Испания и Германия. Еще одно основание для разделения офшорных юрисдикций для размещения корпоративного капитала – это доступность. Справедливости ради надо отметить, что открытие офшорной компании не представляет серьезной проблемы. Появилась целая индустрия структур, оказывающих целый спектр услуг по открытию и поддержке деятельности офшорного бизнеса. Услуги таких компаний стоят от одной тысячи долларов за регистрацию компании в нереспектабельной юрисдикции. Соответственно, чем престижней юрисдикция компании, тем выше стоимость регистрации в ней. При этом нижняя планка в тысячу долларов является доступной даже для малого и микробизнеса. Размещение частного капитала в офшорных юрисдикциях также не является чем-то недосягаемым для физических лиц. При этом, если корпоративный капитал компании и собственники осознанно и намеренно размещают в офшорных юрисдикциях, то частные вкладчики могут и не подозревать о том, что имеют какое-либо отношение к офшорным структурам. Так, большинство компаний, предоставляющих услуги электронных кошельков и безвалютного обмена, имеют офшорную юрисдикцию. К примеру, один из наиболее популярных электронных кошельков – PerfectMoney – зарегистрирован в офшорной территории. Для создания аккаунта в нем достаточно пяти долларов или пяти евро. Это сумма, доступная фактически каждому пользователю Интернета. Соответственно, создавая аккаунт на подобном ресурсе, физлица не только контактируют с офшорными структурами, но и, по сути, размещают в них капитал. Разумеется, это далеко не единственные способы размещения частного капитала в офшорных юрисдикциях. И крупные средства, конечно, предназначаются не для электронных кошельков, а для ресурсов другого рода. Однако для физических лиц компании, предоставляющие финансовые услуги в Интернете, в ближайшее время станут более доступными и привлекательными ввиду ужесточения банковских операций. В настоящее время компании, предлагающие услуги по безвалютному расчету, только входят на рынок, но уже в скором будущем они станут активно использоваться.

Владимир ПАНОВ, заместитель генерального директора АО «ГИДРОГАЗ», член Воронежского отделения РСПП

Воронежские промышленники готовы поддержать действия органов власти по деофшоризации экономики. Если мы не будем развивать свою промышленность, мы будем кормить весь остальной мир. Воронежская обладминистрация уделяет много сил по развитию среды, внедрению инноваций и получению инвестиций. Были разработаны региональные законы, применяется господдрежка в области промышленной и продуктовой безопасности, импортозамещения. Наши действия направлены на развитие и процветание экономики нашей страны.

Надежда ПОЛИВАЕВА, доктор политических наук, заведующая кафедрой социально-гуманитарных и экономических дисциплин Воронежского института ФСИН России

Теневые процессы все чаще рассматриваются в различных ракурсах. Но нередко интерес практически всех авторов сводится к уголовнокриминальной стороне вопроса. В нашем контексте этот анализ сориентирован на проблемах гражданского контроля как одной из ключевых функций гражданского общества. Кроме того, теневые и коррупционные процессы нацелены не только на материально-финансовые «преференции», но и на политическую выгоду. Российскую же экономику правильнее определить как двухмерную: в ней достаточно затруднительно провести ясную демаркационную линию между бизнесом легальным и нелегальным. Говоря о компаниях «Майкрософт» или «Дженерал Моторз», естественно полагать презумпцию их неучастия ни в какой теневой деятельности. В отношении российских компаний справедлива прямо противоположная установка: даже крупнейшие из них стоят одной ногой в официальной экономике, другой – в неофициальной.

Николай КОЛОСКОВ, заместитель председателя комитета по бюджетной политике, налогам и финансам Воронежской областной Думы

Любой финансовый контроль начинается с создания нормативно-правовой базы. В первую очередь, с федерального законодательства. Эти вопросы на федеральном уровне нашли свое отражение, в том числе и в Бюджетном кодексе. Нагрузка на контроль ложится на налоговые органы. В прошлом году был ликвидирован Росфиннадзор. Это ведомство насчитывало 5,5 тысяч работников по всей России и охватывало все организации, финансируемые из бюджета. Его функции были переданы КСП, возможности и ресурсы в регионах которой ограничены. Контроля над федеральными средствами региональные КСП не имеют. Сейчас ощущается нехватка кадров в Казначействе. Контроль над организациями и учреждениями, получающими финансирование из федеральных средств, в течение полугода уже не ведется. Это пример того, как можно быстро разрушить систему.

Алина ВОЛКОВА, аспирант Орловского филиала РАНХиГС при Президенте РФ

На круглом столе в Государственной Думе под знаковым названием «Национализация элит» в декабре 2012 года депутаты обнародовали два проекта в рамках изучаемой проблематики. Первый предусматривал обязанность чиновников и политиков отчитываться о доходах и имуществе за рубежом. Второй вариант вовсе запрещает госслужащим иметь собственность за границей. Зампред Госдумы «единоросс» Сергей Железняк, один из соавторов проекта, заметил, что считает жесткую инициативу более перспективной. идея этой самой национализации элит включает в себя два разных аспекта. Первый – это практически безальтернативный для любой суверенной страны контроль над имуществом чиновников во избежание конфликта интересов. В чиновники и политики никто никого насильно не загоняет. И второй аспект, гораздо более скользкий, – это выход из офшорных юрисдикций. Борьба с так называемой нашей офшорной аристократией, строящей свою жизнь, – не только активы, но и место жительства, образование детей, просто свое будущее – за пределами России, остающейся по-прежнему основным источником извлечения наживы. Помимо фискальных целей, у деофшоризации и национализации элит в России есть еще и политический момент – необходимость сохранения контроля над российскими предприятиями и возможности влиять на них. Показательным в этом отношении стал вопрос с определением конечных владельцев аэропорта «Домодедово», которых после теракта 2011 года не смогла установить даже ФСБ, а официально известными они стали только спустя долгое время. Завкафедрой общей политологии Высшей школы экономики Леонид Поляков тоже считает, что, вернув свои финансовые интересы на Родину, российская правящая элита избавится от рычагов влияния со стороны Запада, например от «еще одного списка Магнитского против тех российских госслужащих, которые держат свои счета в европейских офшорах».