С Александром Щукиным - движение в никуда? Система воронежского здравоохранения требует серьезных перемен

Пожалуй, на медицину в России не жаловался только ленивый или совершенно здоровый человек. Но, как известно, совершенно здоровых людей нет, есть недообследованные. Именно поэтому всем гражданам в том ии ином возрасте приходится начать плотное общение с медработниками. И не всегда оно приносит положительные результаты. В чем причина? Попробуем разобраться в нашем материале.

Тараканы в больнице – домашние питомцы?

О том, что ежегодно на медицину в Воронежской области выделяется все больше средств, официальные информационные рупоры писали не раз. Мол, в 2018 году ведомство Александра Щукина получило 35 млрд рублей, в 2019 году и того больше – 38,9 млрд рублей. И средства, якобы расходуются грамотно и целенаправленно. Реализуются программы по поддержке младенцев с разными заболеваниями, приобретенными чуть ли не на этапе зачатия; пожилые люди могут получить любую помощь – как стационарную, так и на месте от любого специалиста. Как все обстоит на самом деле?

Автору этих строк довелось познакомиться с воронежской медициной настолько близко, насколько это в принципе возможно. Приключения начались с вызова скорой помощи. На наш звонок бригада приехала минут за 15, что, в общем-то, не так и много. Правда, «бригада» состояла из водителя и молодой медсестры, настолько тоненькой и худенькой, что удивительно, как ее не сносило ветром. Естественно, речи о том, чтобы помочь спустить меня вниз, не шло – одному нужно охранять повидавший виды автомобиль скорой помощи, второй бы самой спуститься и не упасть в обморок от усталости – наш вызов был далеко не первым в ее смену. Интересно, а что прикажет делать руководитель департамента здравоохранения Александр Щукин семьям, в которых от несчастного случая пострадала бабушка, весом хотя бы в 80 кг и проживающая выше пятого этажа? Да, можно и к соседям обратиться, и носилки сделать из подручных материалов, но какой тогда толк от такой бригады скорой помощи? Понятно, что такая ситуация с экипажем скорой помощи – тенденция федеральная, связанная с повальной оптимизацией и низким заработными платами, но и на региональном уровне могут и должны приниматься инициативы по привлечению специалистов на скорую помощь.

После неудачного перелома ноги я оказалась в больнице скорой медицинской помощи (БСМП) №1, что на Проспекте Патриотов. Сейчас, по прошествии нескольких месяцев, могу с уверенностью сказать, что мне повезло в главном – попасть в смену травматолога Романа Сидельникова, который сделал все возможное и, местами, невозможное для решения моей проблемы. Правда, доктор и его команда – чуть ли не единственные светлые впечатления от пребывания в медучреждении. Да, я приехала не на курорт и в рамках обязательного медстрахования. Но входят ли в ОМС пренеприятнейшие гости палаты – тараканы, которые, не стесняясь, спускались позавтракать, пообедать и поужинать вместе с пациентами, большая часть которых приезжала после операции, и необходимо было соблюдать максимальную стерильность?

Могут ли быть претензии к персоналу, который работает по несколько смен подряд, занимая должности уборщиц и санитарок сразу? По-человечески, конечно, нет. Потому что понимаешь – они устали, выполняя изо дня в день не самую приятную работу, перетаскивая с кровати на носилки и обратно пациентов, общаясь иногда с весьма маргинальными элементами. Здесь снова вопрос к руководству департамента здравоохранения – что делается для увеличения штата медработников этой категории; планируется ли повышение заработных плат; как планируется привлекать молодых выпускников ссузов хотя бы в городские учреждения здравоохранения, не говоря уже про областные?

Департамент Александра Щукина закрывает глаза на интересные разработки по улучшению состояния здоровья населения?

Заданные выше вопросы – совсем не праздные, хоть и стабильно задаются представителями СМИ. Как минимум потому, что сама действительность вынуждает их задавать.

Вследствие чего на пациентку онкодиспансера рухнул гамма-терапевтический аппарат во время лучевой терапии, что привело к ее моментальной смерти? Это вина специалистов, проводивших процедуру, или аппарат вышел из строя, потому что срок его работы подошел к концу? Руководитель онкодиспансера, по совместительству депутат Воронежской областной Думы, Иван Мошуров в своем комментарии отметил, что претензий к аппарату быть не может, потому что в эксплуатацию он был введен только в 2006 году, а все произошедшее – трагическая случайность как для медперсонала, так и родственников погибшей.

Это, кстати, тот самый Иван Мошуров, который в ходе избирательной кампании рассказывал, что секрет долголетия заключается в правильном питании, спокойных нервах и регулярной интимной жизни (во всяком случае, к такому выводу можно прийти, проанализировав листовку тогда еще кандидата). 

Хорошие советы, нечего сказать. Хотя бы обошлись без уринотерапии и других оригинальных методов лечения и профилактики заболеваний. При этом, судя по налоговым декларациям, Иван Петрович Мошуров – весьма состоятельный человек, который за прошлый год заработал более 2,7 млн рублей, владеет совместно с супругой частным домом, квартирой, тремя земельными участками. И, судя по сообщениям местных СМИ, благосостояние парламентария растет год от года.

Прокомментировал ли как-то Александр Щукин ситуацию в онкодиспансере? Нет, по горячим следам отвечать пришлось руководителю пресс-службы Оксане Козловой. Конечно, это ее прямая обязанность, но почему молчал ее шеф? Нечего было сказать или других дел было много?

Или, например, в прошлом году жителям 81 города России было предложено оценить качество предоставляемых медицинских услуг. По результатам рейтинга Воронеж занял последнее место среди других областных центров. Респондентам предлагалось оценить уровень удовлетворенности качеством предоставляемых услуг, ответить на вопрос о том, возникало ли у них желание подать в суд на врача или медучреждение за ошибки и допущенную халатность. Кроме того, экспертами рассматривались доли жителей, которые были вынуждены обращаться за помощью в другой регион или за рубеж, которые не могли приобрести лекарства из-за их дороговизны. Воронежцы оценили качество медицинского обслуживания на 16 баллов. Для сравнения: тамбовчане оценили качество услуг на 60 баллов, жители Белгорода – на 43 балла, Курска – на 21 балл, Орла и Липецка – по 20 баллов соответственно. И снова ситуацию с рейтингом комментировала Оксана Козлова, а не Александр Щукин. Оправдывалась она тем, что исследование экспериментальное, не может быть всерьез принято во внимание.

Как не были приняты во внимание и инициативы ряда воронежцев по внедрению определенных разработок для улучшения здоровья населения региона. В редакцию регионального делового издания обратились представители общественной организации «Щит», которые рассказали следующее. Вот уже который год они оббивают пороги департамента здравоохранения, чтобы побудить Александра Щукина и его команду внедрить метод эндоэкологической реабилитации по методу Ю. Левина. Суть метода заключается в использовании в ежедневном обиходе воды, которая по своему минеральному составу близка к байкальской (понятное дело, до того как там, фактически, объявили экологическую катастрофу). И почти такая вода в регионе есть – в районе санатория Цюрупы, вот только для ее насыщения необходима установка стоимостью около 5 млн рублей. Естественно, такие затраты общественники сами понести не могут, из-за чего и обратились в департамент за помощью. Что услышали в ответ? Благодарность за проявленный интерес от вышеупомянутого Ивана Мошурова и равнодушие от департамента Александра Щукина.

Да, указанный метод, на первый взгляд, кажется чем-то не очень-то и доказанным с медицинской точки зрения. С другой стороны, вспоминая советы Мошурова про покой, сладости и регулярную интимную жизнь как три кита системы здравоохранения населения, технологии ЭРЛ не выглядят такими уж странными. Тем более что экологическая ситуация в регионе далека от идеальной, и использование в регулярном употреблении чистой воды, насыщенной минералами, вряд ли повредит организму жителя современного мегаполиса.

Все хорошо, прекрасная маркиза?

Но, может, мы наговариваем на Александра Щукина, и, на самом деле, ситуация в здравоохранении региона обстоит совершенно иным образом? Обратимся к статистике.

В 2005 году, по данным Воронежстата, насчитывалось 146 единиц больничных организаций. К 2010 их осталось 80. По данным на 2017 года их стало 77. Оптимизация. Далее, число больничных коек круглосуточных стационаров. В 2010 гооду – 21,3 тысячи, в 2017-м – 19,2 тысячи.

Число фельдшерских-акушерских пунктов в 2010 году составляло 702, в 2017 – 661. Число коек для беременных тоже снизилось: если в 2010-м их было 1,2 тысячи, то в 2017 – 1,1 тысяча. Да снижение незначительное, но на фоне заявлений о необходимости повышения рождаемости смотрится почти как диверсия.

По данным Воронежстата, в 2018 году умерло 34280 человек, из них 6096 в трудоспособном возрасте. Для сравнения: в 2017 число умерших составило 34120

человек, их них в трудоспособном возрасте 6260 человек. Основная причина смерти людей – от болезней кровообращения (14389 человек в 2018 году, 13823 человек – в 2017-м году). Несмотря на все меры, принимаемые по сокращению числа умерших от новообразований, в 2018 г. по этой причине умерло 4283 человека, а годом ранее 4240 жителя региона.

В областном центре продолжает сокращаться младенческая смертность (здесь нельзя не отметить заслуги перинатального центра): в 2017 году умерло 90 младенцев, в 2018 – 77. Но это Воронеж, на селе дела обстоят иначе. Так, в 2017 году в сельских территориях умерло 18 младенцев, в 2018 – 22.

А что же покзатели рождаемости-смертности? По данным Воронежстата, в январе мае 2018 года роилось 8783 человека, за тот же период текущего года – 8063, то есть рождаемость упала на 720. Число умерших в январе-мае 2018-г года – 14984 человека, за тот же период 2019-го – 14379. Естественная убыль населения за январь-май 2019 года, признанная одной из самых высоких в Центральной России, составила 6316.

Это должны быть тревожные цифры для департамента Александра Щукина. Но его ведомство предпочитает рапортовать о том, что средняя продолжительность жизни в регионе под чутким и мудрым руководством, конечно же, увеличилась. Пусть незначительная, но есть же! Эту новость не грех и самому прокомментировать.

Но, как известно, короля делает свита. Александр Щукин хоть и не король, но подчиненные у него что надо. Трое из них (первый заместитель Олег Минаков, заместители Андрей Чуриков и Наталья Нехаенко) укрывали свои банковские счета с крупными суммами денежных средств. Кроме того, по сообщениям региональных СМИ, и чиновники, и чиновники утаили, что их супруги являются учредителями в частных медицинских учреждениях.

2018-й год вообще выдался непростым для сферы здравоохранения региона. Так, в ноябре достоянием общественности стал случай некорректной ампутации ноги пенсионерке. Тогда за врачей региона вступился даже Леонид Рошаль, но факт остается фактом – пожилая пациентка умерла. А вот Александр Щукин продолжил сидеть в своем удобном кабинете в здании рядом с рестораном «Эль-Чико». Так, на расстоянии, руководить одной из главных, если не самой главной, социальной отраслью региона проще и эффективней.

Что имеем в сухом остатке? Целый комплекс проблем в сфере здравоохранения региона, где, вроде бы, виноваты все: пациенты, которые или прибегают к самолечению, или тянут до последнего, и врачи, которые могут быть некомпетентными или просто смертельно уставшими после очередной серии бессонных смен, и руководство регионального департамента, радующееся одним цифрам статистики и закрывающее глаза на другие, неприятные. Как их решить? Для начала, изменить подход к финансированию медицинской сферы региона. Врачам должно быть не стыдно приходить на работу, и они не должны думать о том, чем кормить семью. В бригаде «Скорой помощи» должно быть не два человека, одна их которых – слабая девушка, а, как минимум, три человека, чтобы помочь даже самым немощным и одиноким старушкам. И, конечно, инфраструктура сферы здравоохранения нуждается в модернизации. Без этих мер, которые, в том числе, принимаются и на региональном уровне, говорить об успешной трансформации сферы медицины говорить невозможно.