Региональное деловое издание
 

Анонс: Липецкий губернатор Игорь Артамонов и депутат Госдумы от Воронежской области Алексей Гордеев могут быть включены в «Реестр политических манипуляторов ЦФО

Региональная власть | 10.12.2011

Как В. Кулаков и его «семья» уничтожали промышленный потенциал Воронежской области

Как В. Кулаков и его «семья» уничтожали промышленный потенциал Воронежской области

Ученый, эксперт Владимир Бренделев знакомит региональную деловую и политическую элиту со своим расследованием деиндустриализации Воронежской области.

Бедный, бедный, разобиженный Владимир Григорьевич! Пробовал ли кто-нибудь из вас почитать те интервью, которые наш бывший генерал-губернатор давал после своей отнюдь не добровольной отставки? Если нет, то лучше и не пытайтесь. Впечатление остается исключительно тягостное – слезы сами так на глаза и наворачиваются. Сколько времени уже прошло, а Кулаков, похоже, до сих пор так и не смог поверить, что с ним это случилось. За что, за какие прегрешения попал он в «общую кучу» – вместе с губернаторами, которых «точно убрали за нарушения»? – недоумевает Кулаков. Что он «вообще не так делал», если его не включили даже в список из трех кандидатур, представленных президенту?

Кто сделал промышленные предприятия Воронежской области кандидатами в покойники?

Очень много, как выясняется, «неправильного» произошло в жизни нашего героя после того, как он оставил свой губернаторский пост. «Вот, например, Владимир Иванович Ключников, – не может сдержать своего возмущения генерал. – Я читаю его выступления, интервью, он говорит: ну, слава Богу, пришел новый губернатор, который поправит всю эту разруху, и все у нас будет хорошо». Ну, елки-моталки, Ключников ни разу не говорил мне: что-то мы делаем не так, давай обсудим. Вопросов не было никогда. А стоило мне уйти – оказалось, кругом разруха…»

А как же иначе, если «элита» разбежалась, а ближайшие сподвижники – предали. А потому так, во множественном числе, и заявляет о сотворенных им подвигах в своих интервью наш доблестный экс-губернатор: «Мы все делали правильно». «Мы все делали правильно» – именно так, кстати, и озаглавил свое интервью с Кулаковым в «Inside» Герман Полтаев, журналист, который вместе со своим редактором Д. Дьяковым и самим Кулаковым сделал государственную газету «Воронежский курьер» самым антироссийским изданием в стране.

Ну, а если так, то вполне естественно задать вопрос: каковы же они, конкретные результаты той безусловно правильной политики, которую на протяжении стольких лет проводил в нашей области экс-генерал-губернатор? Не будем, так и быть, приводить хорошо известные цифры и сравнивать «успехи» воронежцев с достижениями тех же липчан или белгородцев. Не будем ссылаться на авторитеты – даже на те, которые признает сам же Кулаков, процитировавший слова своего ближайшего соратника о наступившей в области разрухе. Приведем всего лишь одну экспертную оценку той ситуации, которая сложилась в Воронежской области после шести лет правления Кулакова.

«Мы оказались в положении, – отметил эксперт, – когда наша промышленность, основной источник наших доходов, честно говоря, никакому восстановлению и реконструкции не подлежит. Почти все предприятия – кандидаты в покойники!»

А теперь – вопрос на засыпку: кем, по вашему мнению, был эксперт, жесткое заключение которого мы процитировали? Безбашенным оппозиционером? Представителем той достаточно значительной прослойки воронежского истеблишмента, которую «съел» за годы своего правления Кулаков? Специалистом, ангажированным многочисленными врагами действующего тогда генерал-губернатора? Оказывается – нет. Ничего подобного. Автором данного экспертного заключения являлся ни кто иной, как сам же… Кулаков, глава администрации Воронежской области.

Деиндустриализация началась с битвы за банк «Воронеж»

Должен признаться: подозрение, что Кулаков может оказаться «подарком» почище Шабанова, появилось у меня еще до того, как он занял губернаторское кресло. Летом и осенью 2000 года – после того, как воронежская «элита» (которую Кулаков после своей отставки пренебрежительно обозвал «партхозактивом») определилась со своим выбором следующего губернатора – я несколько раз встречался с Владимиром Григорьевичем в его кабинете на Володарского. Речь на этих встречах шла главным образом о судьбе банка «Воронеж». Именно с уничтожения АБ «Воронеж», вообще-то, и начала наша область скатываться к тому «положению», при котором большинство промышленных предприятий стало «кандидатами в покойники».

Перед финансовым кризисом 1998 года акционерный банк «Воронеж» находился на 47-м (!) месте в рейтинге «самых розничных» банков России (то есть банков, умеющих лучше всех работать с вкладами населения) – по соседству с такими «монстрами», как «МАПО-банк» (44-е место), Сургутнефтебанк (38-е), Уралвнешторгбанк (37-е) и т.д. При этом, несмотря на давление, оказываемое Центробанком, «Воронеж» не играл в ГКО – доля этих облигаций составляла в кредитном портфеле банка менее 1%. Учредителями АБ «Воронеж» являлись крупные промышленные предприятия Воронежской области, и банк занимался своим прямым делом – кредитовал воронежскую промышленность. Именно это обстоятельство и сыграло в его судьбе роковую роль.

Для лучшего понимания той ситуации, в которой оказался «Воронеж», имеет смысл процитировать достаточно откровенное высказывание бывшего кандидата в президенты РФ, а ныне – депутата Госдумы Мартина Шаккума, выданное им по случаю дефолта 1998 года.

«На протяжении последних лет власти строили паразитическую экономику, – констатировал в сентябре 1998 года Шаккум. – Сложился четкий механизм перекачки национального богатства за рубеж. И у этого механизма есть свой «обслуживающий персонал». Есть тысячи «специалистов», которые знают, как перевести бюджетные деньги в собственность коммерческих банков. Есть тысячи «специалистов», которые знают, как строить финансовые пирамиды.

Все, что умеют эти люди, – превращать государственные финансы в частные. Работать, созидать они уже не научатся никогда. И это, пожалуй, самый трагический итог российских «реформ» – формирование «класса» людей, паразитирующих на национальном богатстве. Эти люди уже проели и наше прошлое, и даже наше будущее».

Ну как, оценили тот расклад «политических сил», который сложился в России к осени 1998 года? Представили себе реально тот класс паразитов, который вызрел в России за 8 лет проводимых над нею «реформ»?

После четырехкратной девальвации рубля, имевшей место в результате августовского дефолта, люди, ясное дело, бросились в банки спасать свои вклады. Всего из Воронежской области в ГКО было выведено ни много ни мало 400 миллионов долларов. В отличие от денег, вложенных в преступную пирамиду, средства вкладчиков АБ «Воронеж» не растворились в оффшорных зонах – они продолжали работать в экономике области. Но любой банк в ситуации паники даже чисто физически не может сразу же вернуть деньги всем желающим забрать свои вклады, ибо эти деньги сначала надо забрать у тех предприятий, которым банк выдал кредиты, а на это требуется время. У АБ «Воронеж», вполне естественно, возник так называемый «кассовый разрыв». И в этом не было бы ничего страшного, если бы не позиция воронежской власти, как банковской, так и исполнительной.

В других областях (в той же Курской, к примеру) местные власти все сделали для того, чтобы вытянуть из петли «свои» банки, работающие на промышленность. Силовыми методами проводили взаимозачеты, добивались возвращения резервов из ЦБ, выбивали стабилизационные кредиты, успокаивали, как могли, население. В нашей области ничего подобного сделано не было. Счета банка «Воронеж» были блокированы.

Почему подобное произошло? Первая причина – это, конечно же, вопиющая некомпетентность администрации И. Шабанова. А причина номер два – это аппетиты того сословия паразитов, которое очень точно описал Шаккум.

Воронежская область стала полигоном для разворовывания национальных богатств

Первоначальный замысел операции, спланированной против «Воронежа», заключался в том, чтобы просто «кинуть» всех его вкладчиков. В воронежских СМИ была развернута беспрецедентная по своей подлости кампания против банка. Прикормленные журналисты, ничего не смыслящие в экономике, старательно, изо дня в день, убеждали население в том, что «Воронежу» конец, банк фактически разграблен, и будет еще хорошо, если люди в конце концов получат хотя бы десятую часть от тех сумм, которые лежали на их вкладах. Паразитам, планировавшим кидалово, было, конечно же, прекрасно известно, что деньги вкладчиков АБ «Воронеж» работают исключительно в воронежской промышленности. Ну, а дальше – понятно: на предприятия была бы направлена свора судебных приставов со всеми вытекающими отсюда последствиями. Итоговая прибыль организаторов от проведения только этой части операции составила бы около 400 миллионов рублей. Огромные, по тем временам, деньги.

Тогда, в 1998-1999 гг., реализовать данный замысел в полной мере все-таки не удалось. Воронежские СМИ были еще достаточно независимыми, воронежская власть не была еще такой «единой», да и население области еще не было опущено до состояния все одобряющего и ни на что не реагирующего стада. Большую роль в том, что удар по воронежской промышленности удалось отсрочить, сыграл в то время председатель Воронежской областной Думы Анатолий Голиусов.

Первая статья, посвященная «Битве за «Воронеж», вышла в «Коммуне» – которая была тогда весьма приличной газетой – за одной моей подписью. Вторую статью мы уже написали вместе с А.Я. Ковалевым, бывшим губернатором, а в то время – торговым представителем РФ на Украине. Голиусов же подписал официальное распоряжение, в котором поручил научно-техническому совету при председателе облдумы (в котором я был заместителем председателя) дать заключение о начавшейся в области «реструктуризации банковской системы». Третью статью, продолжающую тему «битвы за «Воронеж», подписали уже Владимир Рачук, генеральный директор – генеральный конструктор КБХА, Василий Борисов, генеральный директор ВНИИС, Вячеслав Саликов, генеральный директор ВАСО, Вячеслав Викин, директор Нововоронежской АЭС, Анатолий Наумов, генеральный директор ВЗСАК, депутат облдумы, Георгий Костин, депутат Государственной Думы, Борис Скрынников, депутат облдумы, Владимир Шевченко, ректор ВГАУ им. Глинки – всего более 20 человек. Говорить после этого о шансах И. Шабанова на второй губернаторский срок было уже как-то несерьезно. И Иван Михайлович, надо отметить, отреагировал на случившееся в высшей степени эмоционально.

Тогда, в 1999-2000 гг., выступление общественности получило определенный резонанс – процесс уничтожения «Воронежа» удалось по крайней мере приостановить. И это было огромным делом.

Если бы группировка, работающая против «Воронежа», смогла обанкротить банк в 1999 году, то своих вкладов население так бы и не увидело, промышленные предприятия области получили бы статус «кандидатов в покойники» не в 2007 году, а несколько ранее этого срока, не говоря уже о таких «мелочах», как репутация генерального директора АБ «Воронеж» Галины Шестаковой, которая боролась за созданный ею банк до последнего. «Государственники», пришедшие «спасать» «Воронеж», так и визжали бы до сих пор о тех благодеяниях, которыми они осыпали население, вернув вкладчикам «хотя бы что-нибудь».

Паразитарный плангтон выбрал не санацию, а банкротство

Приговор, вынесенный банку, не был, однако, «вовремя», как планировалось, приведен в исполнение. А потому достоянием общественности стали факты совершенно убийственные, позволяющие в полной мере оценить масштаб той подлости, которая начала твориться на нашей, воронежской земле.

Уже за период с 1 августа 1998 года по 1 февраля 2000 года АБ «Воронеж» выплатил вкладчикам (с учетом начисленных процентов) 141,3 млн рублей и 5,236 млн долларов. Осталось выплатить 92,8 млн рублей и 326 тыс. долларов. При этом банку были возвращены кредиты на сумму 123,6 млн рублей и 1,137 млн долларов. Доходы банка в виде процентов по кредитам составили 45,3 млн рублей.

Человеку, хотя бы немного разбирающемуся в финансовых вопросах, эти цифры должны представляться фантастикой.

Итак, не проводя активных операций, то есть, по сути дела, не работая, банк не только расплатился с большей частью вкладчиков, но и выплатил им проценты (которые составили более 50 процентов от выплаченной по вкладам суммы). Банк, помимо этого, практически полностью расплатился по валютным вкладам – при четырехкратном росте курса доллара по отношению к рублю. И при этом банк не только вернул большую часть выданных им кредитов, но и сумел получить значительный доход в виде выплаченных по ним процентов.

В процессе работы комиссии, назначенной распоряжением Голиусова, удалось получить официальное экспертное заключение, подготовленное ЗАО «ЮНИКОН» по контракту с госкорпорацией «Агентство по реструктуризации кредитных организаций» (АРКО). Задача официальной экспертизы состояла в том, чтобы дать ответ на вопрос, какой из двух вариантов реструктуризации АБ «Воронеж» является экономически обоснованным: санация (то есть сохранение действующего банка) или банкротство (то есть его ликвидация). И официальный эксперт, несмотря на оказанное на него давление, дал на этот вопрос совершенно однозначный ответ: экономически обоснованным является сохранение АБ «Воронеж». Приведем лишь некоторые цифры, характеризующие два варианта реструктуризации.

1. Процедура банкротства. Стоимость активов – 146 742 тыс. руб., обязательств – 299 770 тыс. руб.; стоимость чистых активов – 1 руб., ликвидационная стоимость баланса – «минус» 153 026 тыс. руб.

2. При санации (оздоровлении) банка: стоимость активов – 258 536 тыс. руб.; обязательств – 230 602 тыс. руб.; стоимость чистых активов – 27 934 тыс. руб.

Одного лишь взгляда на эти цифры («плюс» 30 миллионов и «минус» 153 миллиона) было достаточно для того, чтобы понять, сколь разительно вариант санации отличается от варианта банкротства. Группировка паразитов, атакующая «Воронеж», предложила, однако, свой вариант «мирового соглашения», предусматривающий уничтожение банка. Согласно данному «соглашению», вкладчикам «Воронежа» предлагалось получать вклады, сумма которых превышает 5 тысяч рублей в течение полутора лет без всяких процентов (после того, как в банке была введена временная администрация, все выплаты были заморожены). Вклады до 5 тысяч планировалось выплатить только после продажи имущества банка.

Кредиторам – юридическим лицам предлагалось получить 4 процента (!) от причитающихся им сумм. Шесть процентов (!) предлагалось получить бюджету и внебюджетным фондам.

Ну как, оценили масштаб наглости паразитов, приступивших на заре нулевых к строительству в России «государственного» «капитализма»? Менеджеры «Воронежа», напомним, за полтора года вернули кредиты на сумму более 150 млн рублей и заработали при этом на процентах более 45 миллионов. А «государственные» паразиты, напавшие на банк, из оставшейся задолженности в 76,7 млн руб. по кредитам и 73,1 млн руб. по процентам запланировали за 1,5 года вернуть всего… 45,8 млн рублей – и притом без всяких процентов!

Остальные же деньги они рассчитывали получить от продажи имущества «Воронежа», которое оценили в ничтожную сумму 47,5 млн руб. (примерно такой доход банк получил за 1,5 года вынужденного простоя). Из этой суммы 30,3 млн руб. паразиты запланировали истратить на свое собственное содержание – ликвидационная команда из 19 человек заложила на свои расходы сумму большую, чем 580 человек персонала АБ «Воронеж» получили бы за три года…

Тема уничтожения банка «Воронеж» заслуживает, конечно же, отдельного рассмотрения. Более того, АБ «Воронеж» имеет хорошие шансы быть, как минимум, упомянутым как в будущих учебниках по экономике, так и в учебниках по истории России (или того, что от нее останется). По той причине, что инструментом уничтожения «Воронежа» стала госкорпорация «Агентство по реструктуризации кредитных организаций» (АРКО) – первая «госкорпорация», созданная в России, предшественница и прародительница нынешних Роснано, Ростехнологий, Росавтодоров и им подобных.

Именно нашей Воронежской области, таким образом, была предоставлена эта сомнительная честь – стать первым полигоном для обработки технологии разворовывания российских богатств прямо и непосредственно при помощи специально для этого созданных «государственных» структур. Но об этом, впрочем, разговор особый. Нас же в данном случае более интересует роль в этой истории В.Г. Кулакова, тогда еще начальника Управления ФСБ по Воронежской области.

Двадцать тысяч долларов для генерала ФСБ

Летом и осенью 2000 года в наших отношениях с Владимиром Григорьевичем царило полное взаимопонимание. Оно и не удивительно, ведь я объективно как раз и работал на то, чтобы у И. Шабанова не осталось ни одного шанса на второй губернаторский срок. Помимо этого, Кулаков, в силу своих служебных обязанностей, наверняка, должен был быть обеспокоен тем, как ликвидация АБ «Воронеж» скажется на экономической ситуации вверенной его спецслужбе области. В то время, должен признаться, я еще не был в полной мере информирован о том, какие проблемы на самом деле волновали Владимира Григорьевича.

Жизнь – штука зачастую весьма забавная. Иногда случается и такое, что ирония происходящего доходит до тебя не сразу – и притом совсем не обязательно по причине твоей природной тупости. Вспоминается забавный эпизод, имевший место во время одной из встреч с Кулаковым в его кабинете на Володарского.

Я, помнится, рассказал Владимиру Григорьевичу о тех делишках, которые творил один молодой банкир, чем-то приглянувшийся руководителю Главного управления Центробанка по Воронежской области г-ну Соколову. Чем именно этот молодой, но прыткий господин покорил сердце главного банкира Воронежской области – Бог его ведает, но г-н Соколов почему-то усиленно проталкивал юношу на разного рода руководящие банковские должности. Филиал московского банка, которым руководило юное дарование, каких-либо заметных следов на воронежской земле не оставил, но о себе, любимых, руководители банка позаботились очень даже неслабо.

Банковский бизнес, устроенный нашим юнцом на воронежской почве, был, в общем-то, прост, как мычание коровы. Руководители банка выдавали самим себе беспроцентные ссуды, которые в тот самый день возвращали обратно, но уже в виде вкладов, по которым начислялись проценты. Деньги таким нехитрым путем зарабатывались очень даже немалые. К примеру, только в течение трех месяцев по описанной схеме от работников данного банка им самим же были приняты вклады на суммы:

459 млн рублей под 160% годовых;

292 млн рублей под 260% годовых;

162 млн рублей под 470% годовых…

Интересная ситуация получается, говорил я Владимиру Григорьевичу. Воронежский Центробанк подобных «банкиров» почему-то поддерживает, а вот «Воронеж», который работает с реальным сектором, почему-то стоит г-ну Соколову поперек горла. Бу-бу-бу, безобразие какое, соглашался со мной Кулаков…

И вот она, ирония судьбы: три года спустя в мои руки попадают документы (впервые опубликованные в «Эхо месяца» в январе 2003 года), из которых следовало, что в точности тем же самым «банковским» бизнесом занимался и сам… начальник УФСБ по Воронежской области. И главное, когда – еще в 1996 году, когда человечество-то и понятия не имело о тех масштабах коррупции, которыми осчастливили мир российские силовики за свои жлобские нулевые!

Из банковского извещения № 1711671 от 8 апреля 1996 года, заполненного на имя Кулакова Владимира Григорьевича, 1944 г. р., проживающего в г. Воронеже по адресу: ул. Кирова…, однозначно следовало, что с условиями вклада т. Кулаков был ознакомлен, что подтверждалось его личной подписью. Сверху номера счета было написано: 240% годовых. Приходный ордер фиксировал вклад 50 миллионов рублей (цифрой и прописью). Имелся и счет, из записей в котором было видно, как росла сумма на вкладе, увеличиваясь на 8, 12, 13, 18 и т.д. миллионов ежемесячно. Идентичные документы имелись и на имя Кулаковой Л.Ф., проживающей по тому же самому адресу, что и Кулаков В.Г. На счет также было положено 50 миллионов, но уже под 264% годовых. За четыре месяца, как следовало из документов, чета Кулаковых стала богаче на сумму, эквивалентную более чем 20 000 долларов США.

Для 1996 года $ 20 000 – сумма очень даже приличная. Примерно в то же самое время (где-то годом позднее) на всю Россию прогремело дело так называемого «Малого союза писателей». А.Б. Чубайс с четырьмя своими коллегами получили гонорар $ 100 000 за якобы написанную ими книгу о российской приватизации. Когда сведения об этом «гонораре» просочились в прессу, общественное возмущение было столь велико, что Ельцин был вынужден убрать ЧАБа с должности главы администрации президента (во времена-то были – сегодня даже и не верится!) На каждого из «писателей» пришлось, как мы видим, $ 20 000 – в точности ту же сумму получила и чета Кулаковых. В воронежском УФСБ дело, правда, обошлось без написания каких-то там книг. Владимир Григорьевич, как рассказывают его сослуживцы, очень любил в то время читать своим подчиненным морали на тему, какими чистыми от всяких там коммерческих доходов должны быть руки российского чекиста…

Осенью 2000 года, как я уже говорил, у меня не было достаточной информации о том, кем в реальности является начальник УФСБ по Воронежской области. Определенные выводы из своего общения с Владимиром Григорьевичем я, однако, сделал уже в то время.

Отловить генерала за месяц до дня выборов было, ясное дело, непросто: Владимир Григорьевич пребывал в постоянных разъездах по области, рассказывая населению о том, как он железной рукой поборет всю воронежскую коррупцию и наведет в нашей области полный порядок. А потому я коварно воспользовался тем любезным разрешением, которое дал мне Кулаков – звонить ему домой в любое время, хоть до 12, хоть до часу ночи. И вот я где-то после 11, звоню ничего не подозревающему Владимиру Григорьевичу и приглашаю его принять участие в заседании научно-технического совета. Да, да, членам совета очень хотелось бы встретиться с будущим губернатором… Все очень уважаемые, известные в Воронеже люди... Очень хороший информационный повод, кстати… Конечно, конечно, о встрече и ее итогах обязательно будет информация в прессе…

Провести заседание было решено у Владимира Сергеевича Рачука, в КБ химавтоматики. Я подъехал к проходной, помнится, минут за 10 до назначенного срока, однако многие члены совета были уже на месте. Ну что, ждем главного героя? А вот же он, оказывается – стоит в темноте, на улице, папироску покуривает, если бы не я, его бы так и не заметили. Скромница! Но вот мы уже на территории режимного предприятия, и подошедший автобус везет нас на место встречи.

Само заседание совета закончилось достаточно быстро, минут за сорок. Затем, ясное дело, состоялся банкет, в процессе которого за успех Владимира Григорьевича на выборах было поднято бесчисленное количество тостов. Рабочий день будущего губернатора закончился уже где-то ближе к двенадцати. Коварный план, задуманный мною, был, таким образом, реализован целиком и полностью. Потому что темой доклада, с которым я выступил на НТС, как раз и была реструктуризация банковской системы Воронежской области. И о тех последствиях, которые будет иметь для экономики области ликвидация АБ «Воронеж», я рассказал генералу на этот раз не один на один, в тиши его кабинета, а в присутствии многих, действительно уважаемых в Воронеже людей.

Уводили банк «Воронеж» из родной области не без ведома губернатора

Затем была триумфальная победа Кулакова на губернаторских выборах. А потом, где-то на год, наступил для нашего героя медовый месяц, наполненный бесконечными славословиями в адрес генерала-победителя и нескончаемыми отчетами о тех уму не постижимых успехах, которых добилась руководимая и направляемая генерал-губернатором Воронежская область. Заниматься проблемой реструктуризации банковской системы области Кулаков, как я и предвидел, почему-то не захотел. Хотя напоминания о том, что такая проблема существует, получал регулярно.

Вскоре после инаугурации мы с председателем облдумы Анатолием Голиусовым нанесли визит генералу с целью обсуждения того же хорошо известного ему вопроса. Глаза новоизбранного губернатора прямо-таки сияли своей первозданной пустотой. Заняться проблемой банка, сказал Кулаков, он поручит своему первому заму Сергею Наумову… В феврале 2001 года А. Голиусов и глава Воронежа А. Ковалев обратились к Кулакову с письмом, в котором призывали губернатора к тому, чтобы на базе бывшего «Воронежа» был создан областной опорный банк, работающий в интересах реального сектора экономики области. Обращение осталось без ответа…

Попытки спасти областной банк предпринимались и после этого. Не будем, за давностью лет, останавливаться на деталях – скажем только о том, что новый председатель облдумы Алексей Наквасил прекрасно понимал значение банка для области и всегда оказывал необходимое содействие. АБ «Воронеж» тем временем был «присоединен» к небольшому муниципальному «Петру» (который был в 10 раз меньше его по размерам – то же самое, как если бы ВАСО «присоединить» к какой-нибудь кроватной мастерской), и стал называться «Петр I». Осевший в Москве воронежский выходец делал, однако, все для того, чтобы заполучить банк в свои руки. При той позиции, которую занял Кулаков, противостоять этому натиску возможности уже не было…

В июне 2001 года на состоявшихся в Москве «открытых торгах» банк был продан. Новым владельцем «Петра-Воронежа» стал частный московский банчок – некая ООО-шка. Контрольный пакет (96%) акций банка был продан за смешную сумму 96,6 млн рублей – при том, что сумма активов банка, по официальному заявлению его гендиректора Л. Селитренникова, составляла 596 миллионов. Банк, таким образом, был продан фактически по цене своего уставного капитала, равного 96 миллионам.

Для людей от банковских дел далеких поясним: уставной капитал – это собственные деньги банка. Комментируя прошедшие «торги», «Новая газета» писала: «Это примерно то же самое, как если бы вы, уважаемый читатель, купили квартиру, а в придачу получили итальянскую мебель, гараж, 600-й «мерс» и дачу-коттедж. Но это не все: в одной из тумбочек в квартире вас еще ждали бы деньги общей суммой не менее той, что была заплачена за квартиру».

Для человека от экономики далекого весь смысл этой «битвы за «Воронеж» может оказаться совершенно непонятным. И в самом деле: вон их сколько у нас развелось, этих самых банков. Заходи в любой и бери тот кредит, который тебе нужен – в чем может быть проблема? В реальности, однако, все оказывается куда сложнее.

Даже на чисто бытовом уровне: есть, наверное, определенная разница, зайдешь ли ты за кредитом в абстрактный, незнакомый тебе банк или в банк, в котором ты являешься учредителем. А вот иллюстрация, совсем свежая, к разнице между «своими» и «чужими» банками уже на уровне общей экономической ситуации в России.

«ЦБ разрывает родственные связи» – гласил заголовок передовой статьи, опубликованной в «Коммерсанте» 25 ноября 2011 года. «Регулятор требует от иностранных «дочек» ограничить поддержку материнских банков», – вносил уточнение подзаголовок. «Банк России не намерен жертвовать устойчивостью российской банковской системы ради поддержания европейской, – констатировал «Ъ». – Работающие в России крупнейшие «дочки» банковских нерезидентов получили от ЦБ недвусмысленное предложение ограничить финансирование материнских компаний».

Ну как, поняли, какая появляется проблема, когда экономика финансируется не своей собственной, а чужой банковской системой? Когда «голова» дочернего банка, работающего в Москве, находится в Европе, то ее, эту «голову», на самом деле очень мало интересует то, какая экономическая ситуация складывается в какой-то там столице чьей-то там Родины. «Попытка под давлением головного банка содействовать улучшению ликвидности там [на Западе] может плохо повлиять на ликвидность здесь», – признался «Коммерсанту» один из руководителей дочернего филиала. Банки-нерезиденты «дополнительно разогревают ликвидность, когда ее и так много, и сушат ее именно в тот момент, когда ликвидность нужна здесь», – прокомментировал демарш ЦБ один из экспертов на заседании комитета РСПП по банкам и банковской деятельности. Если же говорить о Воронеже, то для него «Западом» или «Европой», соответственно, являются филиалы работающих здесь московских банков.

Готовы ли эти филиалы давать кредиты воронежским предприятиям? Ясный пень, что готовы – всегда готовы! Я, должен признаться, еще не встречал банкира, который сказал бы, что в его банке будут какие-либо проблемы с получением кредита на нужды производства. Но вот приходишь ты к руководителю филиала (с которым у тебя хорошие личные отношения), знакомишь его с предпринимателем, которому нужен кредит – и вдруг оказывается, что проблем-то выше крыши. И залог оказывается каким-то не таким, и всевозможных бумаг нужно столько, что на их оформление уйдет год работы целой бухгалтерии, а главное – лимиты.

Сумму сколь-либо значительную «дочка» может выдать только по разрешению головного офиса. А ей, этой сидящей в Москве «голове», разве нужна подобного рода головная боль? Учредителями АБ «Воронеж» были сами же воронежские предприятия. Гендиректор «Воронежа» Галина Шестакова не один десяток лет работала с воронежскими промышленными предприятиями, знала возможности каждого из них, а главное – знала тех людей, которые ими руководят и на них работают. Знала, кому можно доверять без всяких залогов, а кому нельзя доверять в принципе. Из банковской системы Галине Николаевне пришлось, ясное дело, уйти – паразиты, уничтожившие банк, не могли, конечно же, простить ей то, что она защищала его до последнего. Можно ли было найти такому специалисту равноценную замену? Да проще простого – незаменимым у нас сегодня является только быдло.

В первый год губернаторства Кулакова темпы роста в воронежской промышленности снизились в 142 раза

Все прогнозы относительно тех последствий, к которым приведет уничтожение АБ «Воронеж», сбылись уже к концу первого года губернаторства Кулакова. В 2001 году рентабельность работающего на территории области банковского сектора выросла с 9,3 до 20,8%, а финансовый результат, или, иными словами, прибыль – более чем втрое, с 355 до 1135 миллионов рублей (!!!). В бешеном росте прибылей работающих на территории области филиалов столичных банков не было бы, естественно, ничего плохого, если бы при этом столь же бешеными темпами росла и экономика области. Но вот с экономикой, увы, дела у Кулакова определенно не сложились. Она, вообще-то, тоже начала «расти» – но только в направлении диаметрально противоположном.

Уже в первый год губернаторства Кулакова темпы роста в воронежской промышленности снизились ни много ни мало в 142(!!!) раза. И это, заметим, в невероятно благоприятных экономических условиях, когда в России росло абсолютно все. На второй год в нашей области началось уже абсолютное падение промышленного производства. А после пяти лет невероятно успешного правления генерал-губернатора Воронежская область по индексу физического объема промышленного производства оторвалась от Центрального федерального округа, в котором она находится, уже на 40 процентов. Правда, не в плюс, а в минус.

Тот факт, что Воронежская область после ликвидации собственной банковской системы оказалась в самой настоящей финансовой ловушке, стали признавать даже чиновники самой же обладминистрации. Так, уже в феврале 2002 года на совещании по вопросам банковской системы Семен Харитон, в то время – начальник главного управления программ регионального развития, так прямо и заявил о том, что обладминистрации крайне тяжело координировать свои действия с банковским сектором, поскольку абсолютное большинство кредитных организаций имеют инорегиональную «прописку». В области практически нет самостоятельных местных банков, вследствие чего у администрации полностью отсутствуют рычаги регулирования банковской деятельности, отметил чиновник.

«Медовый месяц», продлившийся около года после прихода Кулакова на пл. Ленина, 1, на этом, можно считать, и закончился. Воронежская общественность тогда получила исчерпывающую информацию как о реальных экономических успехах генерал-губернатора, так и о той роли, которую при этом сыграл лично Кулаков. Ну, а я, ясное дело, стал тогда для Владимира Григорьевича врагом номер один. Дело даже дошло до того, что губернатор однажды самолично (!) вылез на трибуну облдумы и потребовал, чтобы меня убрали из какой-то комиссии. Самое забавное при этом за­ключалось в том, что мне эта комиссия была не нужна 100 лет, а пригласил меня в нее – официальным письмом – зампред облдумы Ю. Титов, ближайший сподвижник самого же Владимира Григорьевича. Облдума в то время, хотя и стала кулаковской, но все же не была еще полностью «единой». А потому предложение губернатора с первого голосования не прошло. Кулаков, к восторгу присутствующих журналистов (которых тогда пускали на заседания – во времена были!), залез на трибуну во второй раз (!!!) и стал настаивать на немедленном решении этого стратегического для нашей области вопроса…

Но какими же причинами можно было объяснить подобные действия генерал-губернатора, явно направленные на развал промышленного потенциала области? Вопиющей некомпетентностью? С одной стороны – да, безусловно. Та же администрация Шабанова, конечно, тоже не поражала мир своим интеллектом, однако на фоне того, что пришло во власть с Кулаковым, даже недоумки 90-х стали представляться уже титанами мысли. А что уж при этом говорить о таких совершенно фантастических экземплярах, как С.М. Наумов, «лучший антикризисный менеджер всех времен и всех народов» или «профессор» Марк Берколайко…

Именно при Кулакове был запущен механизм деиндустриализации

Некомпетентность власти в жлобские нулевые действительно стала какой-то откровенно демонстративной. И все же объяснить то, что происходило в нашей области, одной лишь некомпетентностью было бы не совсем правильно. И сам Кулаков, и его ближайшие сообщники в действительности вовсе не скрывали того, для решения каких первоочередных задач они рвались к власти. И степень их откровенности при этом была подчас прямо-таки поразительной.

«Чтобы ликвидировать огромную задолженность промышленных предприятий, – отмечалось в подготовленном журналом «Власть» рекламном обзоре о Воронежской области, опубликованном в апреле 2001 года, – администрация сегодня выступает за привлечение новых собственников, которые будут способны расчистить этот завал. Правда, лишь 7% нынешних владельцев предприятий готовы продать свои акции. Для борьбы с неэффективными собственниками губернатор собирается провести серии банкротств».

Обратим внимание на время подготовки и публикации обзора – всего лишь через пару-тройку месяцев после того, как Кулаков переместил свои телеса в губернаторское кресло. Все правильно: угрозы в адрес воронежских промышленных предприятий были впервые озвучены едва ли не на второй день после прихода генерала на пл. Ленина, 1. А потом – и понеслось, и поехало. Областные чиновники принялись, как заведенные, повторять изо дня в день эту магическую цифру: 90 процентов, 90 процентов, 90 процентов. Именно на 90 процентах предприятий, согласно их просвещенному мнению, и должны были смениться в Воронеже собственники. После чего, надо думать, и наступило бы в нашей области совсем уж полное и окончательное счастье.

Справедливости ради следует отметить, что этот замысел – сменить собственника ни много ни мало на 90 процентах предприятий! – администрация Кулакова вынашивала не только в отношении воронежской промышленности. А воронежское село – оно разве чем-то хуже? На селе, что ли, совсем нечем поживиться?

«Дело обстоит так, что из 700 сельхозпредприятий области пока расплатиться с долгами и чувствовать себя спокойно могут только 70, остальные – кандидаты в банкроты, – сообщала в октябре 2001 года «Коммуна» в своем отчете о пресс-конференции, проведенной первым заместителем главы администрации области Сергеем Наумовым. – Звучит, может быть, пугающе, но не надо забывать, что обратная сторона этого процесса – финансовое оздоровление предприятий».

«Оздоравливать» воронежские предприятия предполагалось при этом при помощи «Закона о банкротстве». Этот закон на заре жлобских нулевых был, безусловно, самым обсуждаемым законом России. На проходившей в декабре 2001 года конференции «Бизнес и банкротство» бывший глава Федеральной службы финансового оздоровления (ФСФО) Г. Таль буквально шокировал присутствующих своим рассказом о том, какие цели преследовали разработчики данного «закона». Таль выдал всю подноготную – начиная с того техзадания, которое выдали на требующийся им «закон» криминальные структуры и заканчивая той «ситуацией», которую они сформировали для прохождения его в Госдуме.

«За четыре года действия закона нагло ограблены десятки тысяч собственников, произошло обвальное коррумпирование судов, предпринимательский климат стал заполярным, надежды на рост капитализации – несбыточными», – отмечали специалисты. «Бизнес на банкротствах заматерел и склубился в прочные преступные сообщества по всей России», – констатировал в сентябре 2002 года «Эксперт». Найти в России людей, открыто заявляющих о своей приверженности политике банкротств, было в то время сложно. Едва ли не единственным исключением из этого правила стали чиновники воронежской обладминистрации, возглавляемой бывшим начальником регионального управления ФСБ.

«Перед этими людьми надо снять шапку, поклониться и золотыми буквами потом высечь на каком-нибудь мемориале: эти люди подняли экономику Воронежской области, они «отруливали загубленные предприятия», – к кому, на ваш взгляд, могли относиться эти возвышенные слова, произнесенные первым замом Кулакова Сергеем Наумовым? То, что не к директорскому корпусу – понятно, но к кому же, в таком случае? Вы, пожалуйста, не смейтесь, но Наумов выдал это, обращаясь к сотням прошедших 3-недельные курсы «управляющих», подготовленных в соответствии с пресловутым «Законом о банкротстве». И уже готовых, следовательно, к тому, чтобы в свое удовольствие «порулить» на готовящихся к банкротству предприятиях области.

Смелость Кулакова, готового – при его-то уровне компетентности! – разбираться с кем и чем угодно, в прямом смысле слова поражала воображение. В своем комментарии о прошедшем в 2002 году в Воронеже заседании по проблемам оборонного комплекса «Коммерсантъ» отметил: «Главную тему встречи задал губернатор Воронежской области Владимир Кулаков – уже во вступительном слове он потребовал от федеральных чиновников ответа на конкретные вопросы: какие оборонные предприятия нужны государству, а какие проще обанкротить». «В Белгородской области прецедентов, подобных воронежской инициативе, пока не было, – констатировали тогда «Известия». – В Липецке местные власти также не выступали с предложениями о банкротстве крупных градообразующих предприятий, деятельность которых серьезно влияет на жизнь региона, на наполняемость бюджета…»

А сейчас – самое время вспомнить еще раз о том признании, которое пять лет спустя сделал наш доблестный экс-губернатор. Вот оно:

«Мы оказались в положении, когда наша промышленность, основной источник наших доходов, никакому восстановлению и реконструкции не подлежит. Почти все наши предприятия – это кандидаты в покойники!»

И теперь – совсем простой вопрос, ответ на который вовсе не предполагает наличия каких-либо особых способностей к аналитическому мышлению: можно ли было тогда, в 2002 году, предвидеть то малоприятное «положение», в котором оказалась 5 лет спустя Воронежская область? «Наверное, можно», – скажет любой способный к обучению ученик 5-го класса средней воронежской школы. И будет совершенно прав.

Но и того же Владимира Григорьевича Кулакова, надо заметить, было бы не вполне правильно считать совсем уж полным недоумком. А потому и можно предложить, наверное, что политика уничтожения промышленного потенциала Воронежской области проводилась нашим героем совершенно осознанно. И основы этой самой политики были совершенно откровенно сформированы еще в период 2000-2001 гг. Именно тогда многие воронеж­ские предприятия и получили свою «черную метку», на которой было прямо указано, что они обязаны стать «кандидатами в покойники».

Так что вовсе не случайно, надо думать, в период 2002-2007 гг. число банкротств в Воронеж­ской области выросло в 7,5 раз, и наша область по числу банкротств вышла на 2-е место (!) в России, опередив даже «бандитский Петербург». Уничтожение собственной банковской системы в Воронежской области явилось, конечно же, логичным, но всего лишь первым шагом в уничтожении нашего промышленного потенциала. И за ним последовали многие другие шаги – в том же самом направлении. В области в результате был создан и заработал мощный механизм деиндуст­риализации – со своим обслуживающим персоналом и своим силовым прикрытием.

Об этом – в продолжении нашей статьи.

СПРАВКА

Бренделев Владимир Николаевич

Выпускник мехмата МГУ, кандидат физико-математических наук. В 1991-1993 гг. – депутат Воронежского горсовета, член малого Совета г. Воронежа, советник по экономике главы администрации Воронежской области. В 1996-2007 гг. – заместитель председателя научно-технического совета при председателе Воронежской областной Думы, мэра г. Воронежа. Главный редактор общественно-политической газеты «Эхо месяца – Воронеж». 

Автор:  Владимир Бренделев


(Голосов: 2, Рейтинг: 5)


Возврат к списку


Текст сообщения*
Защита от автоматических сообщений

Регионы ЦЧР   








9х16_Лидеры России.png


Регионы ЦФО   



Редакция: Вопрос-ответ.



Доктор политических наук, заведующий кафедрой Воронежского филиала Российского экономического университета (РЭУ) им. Г.В. Плеханова



Еженедельный рейтинг областей ЦФО (02-08 июля 2018 г.)

Воронежская область

+9

Тульская область

+8

Белгородская область

+7

Московская область

+6

Курская область

+5

Орловская область

+4

Тамбовская область

+1

Рязанская область

+1

Калужская область

+1

Брянская область

+1

Тверская область

-2

Владимирская область

-4

Липецкая область

-5

Смоленская область

-6

Ярославская область

-7

Ивановская область

-8

Костромская область

-9

О рейтинге

В основу еженедельного рейтинга 17 областей ЦФО, проводимого экспертами АНО «Институт политического анализа и стратегий» взяты следующие критерии:
а). динамика реализации инвестпроектов в реальном секторе экономики субъектов РФ;
б). создание и развитие производств;
в). Наличие событий, укрепляющих социальную инфраструктуру в регионе (ввод в строй медицинских, образовательных, дошкольных и других учреждений);
г). фактор протестных социальных выступлений;
д). наличие (отсутствие) резонансных фактов в политической сфере (коррупция, бюрократизм, авторитарные проявления власти, бездействие органов управления и др.)

Оценки в отношении 17 областей ЦФО осуществляется по балльной системе от +10 до -10.

Свежий номер регионального делового издания



Юрий МИШАНКОВ

Глава администрации Россошанского муниципального района Воронежской области

Россошанский район Воронежской области демонстрирует динамичное социально-экономическое развитие по итогам 2022 года




optimize.gif



Воронежская область - регион борьбы с фрондой и деструкциями


Белгородская область - территория успеха и эффективной власти



Дмитрий Солонников

Директор Института современного государственного развития, политолог

"За две недели, конечно, серьезные изменения внести уже очень трудно. Здесь важно не сорваться и не опуститься в рейтингах и голосах. Важно не давать поводов странными выступлениями, неподготовленными комментариями, бессмысленно-эмоциональными эскападами".







© 2004-2024, Деловой еженедельник «Экономика Черноземья и жизнь регионов» распространяется в Воронежской, Липецкой, Курской, Белгородской, Тамбовской, Орловской областях и в других регионах РФ.

Новости


Аналитика


Региональная власть


Местное самоуправление в ЦЧР


Финансы


Социосфера


Производство


Конфликты


Свидетельство о регистрации СМИ: ЭЛ № ФС 77-69041, выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) 13 марта 2017 г.
Учредитель: Общество с ограниченной ответственностью Региональное информационное агентство "Черноземье".  Главный редактор - Иванов С.П. Адрес электронной почты: ekonomik@list.ru. Телефон редакции: +7 (473)273-11-87
Яндекс.Метрика