Воронежский госуниверситет не обязан гордиться Иосифом Стерниным также, как им уже не гордится российская лингвистика

Региональный эксперт Владимир Бренделев в своих расследованиях о «деятельности «ученого» все чаще и чаще задается вопросом, а не мог ли профессор Стернин неумышленно совершать лингвистические подлоги под видом экспертизы?

Вот вы никогда не напишите о нас ничего хорошего! Подобного рода обвинения, должен признаться, мне не раз приходилось слышать от некоторых высокопоставленных представителей правоохранительных органов. Написать что-либо хорошее о деяниях наших доблестных силовиков и в самом деле удается не так часто, как хотелось бы. И когда представляется такой случай, я делаю это действительно с огромным удовольствием.

Очень непростые времена наступили у нас в родном Воронеже

Первая хорошая новость: наметился определенный прогресс в деле о рейдерском захвате собственности, принадлежащей предпринимателю Александру Нестерову. Управление Росреестра по Воронежской области признало, наконец-то, тот факт, что пресловутая «зеленка», легализовавшая захват чужой собственности, была выдана рейдерам с грубейшими нарушениями действующего законодательства. Данное озарение, однако, снизошло на руководство воронежского Росреестра отнюдь не по доброй воле, а лишь после того, как в прокуратуру Воронежской области поступило обращение из управления ФСБ по Воронежской области. Так что благодарить за признание, сделанное Росреестром, следует вполне конкретных людей из Воронежского управления ФСБ. Называть их фамилии мы, пожалуй, не будем – специфика работы конторы предполагает, как известно, анонимность. Со временем, однако, все имена будут названы – люди должны знать, кто конкретно чем занимался в «наше очень непростое», как это принято говорить, время.

Некоторые фамилии, впрочем, можно будет назвать уже и сегодня. Вот зампрокурора области, старший советник юстиции И.И. Замараев, к примеру, в ноябре дал на обращение А.Нестерова, поступившее из прокуратуры г. Воронежа, отписку следующего содержания: «Доводы о нарушении имущественных прав ( А. Нестерова Управлением Росреестра – В.Б.) неоднократно проверялись органами прокуратуры, Вам давались подробные и мотивированные ответы… Оснований для принятия мер прокурорского реагирования не установлено», - с видимым раздражением отмечал в своем ответе тов. Замараев.

Очень прикольно, не правда ли? Нестеров действительно множество раз обращался в прокуратуру и следственные органы с заявлениями об абсолютной незаконности регистрации рейдерами прав собственности на принадлежащее ему имущество. Его доводы действительно неоднократно проверялись органами прокуратуры и ему действительно давались подробные и мотивированные ответы – из которых следовало, что прокуроры и следователи не обнаруживали каких-либо

нарушений при получении регистрации «зеленки» на чужое имущество. Даже когда в ответе на запрос, направленным одним из депутатов Госдумы, Федеральная служба регистрации Минэкономразвития РФ признала тот факт, что воронежское Управление Росреестра провело регистрацию незаконно – воронежские прокуроры не почесались. И вот, наконец-то, после вмешательства Управления ФСБ по Воронежской области сам воронежский Росреестр вынужден был признать незаконность своих действий. И что же руководители прокуратуры Воронежской области – они принесли А. Нестурову свои глубочайшие извинения за свое уму непостижимое бездействие?

Да не на тех напали! «Оснований для принятия мер прокурорского реагирования не установлено», - пишет в своем ответе тов. Замараев. Как так? В Управлении ФСБ, кстати, мне задали вопрос, явно риторический: «Смотрите, сама же прокуратура признает тот факт, что регистрация прав собственности была проведена незаконно. Результатом этой незаконной регистрации стал рейдерский захват с имущественным ущербом 15 млн рублей. Но это разве не задача прокуратуры – санкционировать возбуждение уголовного дела, раз данный факт установлен?». Вот уж воистину – очень непростые времена наступили у нас в родном Воронеже.

Оценка, которую Облсуд дал экспертизе И. А. Стернина и действиям судьи В. Ю. Багрянской, является поистине убийственной

Перейдем, однако, снова к делам значительно более приятным. 16 июня 2015 года судебная коллегия по гражданским делам Воронежского областного суда в составе А. В. Залепукина, А. В. Данцер и В. С. Лариной приняли апелляционное определение и частное определение на решение Центрального районного суда г. Воронежа от 25 апреля 2014 г. (судья районного суда Багрянская В. Ю.).

О фантастческом судебном решении, принятым г-жой Багрянской по иску о защите чести, достоинства и деловой репутации депутата воронежской Облдумы К. Г. Ашифина к депутату Гордумы Г. А. Кудрявцевой, издание «ЭЖ – Черноземье» писало уже не один раз. Данное судебное решение, напомним, целиком и полностью основывалось на «Заключении эксперта-лингвиста», выполненным завкафедрой общего языкознания и лингвистики ВГУ (теперь уже бывшим) Иосифом Стерниным, совершившим самую настоящую «революцию» как в лингвистике, так и в юриспруденции. И вот теперь свое мнение об этой «революции» Стернина высказал, наконец-то, и Воронежский областной суд, принявший новое решение – отказать исковым требованиям К. Г. Ашифина в полном объеме. И не просто отказать. Процитируем фрагмент частного определения, принятого коллегией областного суда. Итак:

«Эксперт Стернин И. А. при даче заключения вышел за пределы своих полномочий эксперта, что является недопустимым, поскольку компетенция эксперта не распространяется на юридические вопросы, которые должен разрешить суд, - констатировалось в определении судебной коллегии. – Само экспертное заключение Стернина И. А. не ответило на основные вопросы, ответы на которые необходимы по делам подобного рода, а также содержит существенные ошибки в интерпретации объекта исследования самим экспертом, т. е. это заключение не отвечает качествам

относимого и допустимого доказательства применительно к требованиям ст.ст. 55, 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Из представленных в дело документов в подтверждение компетентности эксперта не просматривается стаж и опыт работы Стернина И. А. в качестве эксперта-лингвиста (языковеда) в области русского языка.

Указанные недостатки результатов экспертизы и недочёты судья Багрянская В. Ю. в силу своего положения судьи не могла не заметить, не обратить на них внимание. Тем не менее, это заключение было положено в основу решения суда».

В заключение Облсуд указал судье Багрянской «на недопустимость нарушения норм процессуального законодательства при рассмотрении гражданских дел и умаление авторитета судебной власти при отправлении правосудия».

Оценка, которую Облсуд дал экспертизе И. А. Стернина и действиям судьи В. Ю. Багрянской, является поистине убийственной. Обратим, кстати, внимание на даты: свое решение судья Багрянская вынесла 25 апреля 2014 года; апелляционное и частное определения Облсуд принял 16 июня 2015 года, а сегодня – какой месяц на дворе? Написание данного материала заняло полгода? Да нет же, ничего подобного. Просто сам текст принятых в июне определений Г. А. Кудрявцева получила только 19 ноября! А до этого решение Центрального райсуда г. Воронежа «добиралось» до Облсуда целых 8 месяцев. Представляете теперь, сколько усилий было приложено для того, чтобы данное апелляционное и частное определение оказались навеки скрытыми от людских глаз в каких-то судейских кабинетах? А потому – напомним еще раз состав судебной коллегии, принявшей эти определения: А. В. Залепукин, А. В. Данцер, В.С. Ларина. И кто-то еще упрекает меня в том, что я не пишу о работе судебных органов ничего хорошего…

Профессор Стернин, как и положено, был предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения

А вот теперь – о тех вопросах, ответы на которые обязательно должны быть получены. Вопросы судье Багрянской, надо думать, будут обязаны задать как высшие судебные инстанции, так и управление кадровой политики администрации президента РФ. А эксперту Стернину – уже воронежские правоохранительные органы.

Профессор Стернин, как и положено, был предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения и дал соответствующую подписку. И тем не менее – он открыто вышел за пределы своих полномочий и компетенций и выдал в своей лингвистической экспертизе те обвинительные формулировки, право выдавать которые имел только суд.

Более того: в своем экспертном заключении И. Стернин целиком и полностью отказался от использования всех известных в лингвистике методов анализа спорных текстов. Весь «лингвистический анализ» Стернина заключался в использовании крайне примитивной схемы, не имеющей никакого отношения к языкознанию. Сничала он писал: «Данный фрагмент текста содержит следующее утверждение», - и приводил утверждение, не имеющее ничего общего со сказанным Г. Кудрявцевой,

но содержащее термин из Уголовного кодекса РФ, Затем добавлял: «При этом актуализируется следующий скрытый смысл. По рецептивной схеме», - и снова повторял мантру из УК РФ. А после этого объявлял анализируемые сведения «порочащими».

Депутат Кудрявцева, заметим, не использовала в своем интервью ни одного термина из УК РФ. Эксперт Стернин, напротив, использовал эти термины в своем заключении 30 (!) раз. Именно этой интерпретацией Стерниным сказанного Кудрявцевой и воспользовалась судья Багрянская, объявив, что раз Г. Кудрявцева обвиняет К. Ашифина в совершении уголовных преступлений (?! – В. Б.), то единственным доказательством сказанного ею является вступивший в силу приговор суда.

Мог ли профессор Стернин неумышленно совершить подобный подлог под видом экспертизы? Мог ли он, заявив о том, что имеет стаж научной работы 43 года, а экспертной деятельности – 23 года (!), не знать азов работы эксперта-лингвиста? А потому выбор у Стернина невелик. Либо признать свой умысел на совершение преступного деяния, предусмотренного ст. 307 УК РФ. Либо признаться в том, что он очень слабо, где-то на уровне китайских переводчиков-самоучек, владеет русским языком, а потому совершенно неумышленно и выдал экспертизу с такими уму непостижимыми любому носителю русского языка ошибками.

В таком случае возникают, правда, другие вопросы. Каким образом И. Стернин мог на протяжении стольких лет заведовать кафедрой общего языкознания и стилистики ВГУ? При помощи каких хитроумных трюков и уловок он умудрился получить звание профессора нашего университета? И еще один, более интересный вопрос.

Несколько лет назад Иосиф Абрамович стал фигурантом скандала, получившего российскую известность и связанного с экспертизой, выполненной им по делу о разжигании межнациональной розни. Тогда в защиту Стернина выступили такие светила российской лингвистики, как Максим Кронгауз и Михаил Горбаневский. Профессор Кронгауз по-прежнему считает, что Воронежский госуниверситет обязан гордиться Иосифом Абрамовичем также, как гордится им российская лингвистика? Сам Стернин, отводя от себя обвинения в том, что он является «врагом русского языка», заявил тогда, что он является единственным в Черноземном регионе членом Гильдии экспертов-лингвистов по информационным спорам и что к нему обращаются за экспертизой МВД, ФСБ и другие организации. Тут возникает вопрос к руководителю Гильдии Михаилу Горбаневскому: Стернин по-прежнему является членом ГЛЭДИС? И если Стернин выполнял экспертизы по заказу правоохранительных органов и спецслужб – не появляется ли у тех людей, которые стали потерпевшими в результате деятельности Стернина, возможность для пересмотра тех судебных решений, которые были приняты на основании выполненных им «лингвистических экспертиз»?