Неординарный губернатор и деятельный мэр

13 сентября известному воронежскому политику Александру Ковалеву исполняется 70 лет

Любой юбилей – это всегда повод оглянуться назад, подытожить прожитое, подвести некую черту. Несмотря на то, что Александр Яковлевич давно уже не принимает участия в общественной деятельности, нельзя сказать, чтобы воронежцы забыли его. Более того, в глазах многих он был и остался самым активным воронежским мэром, вынужденный уход которого с поста главы города и прекращение политической карьеры имели крайне негативные последствия как для Воронежа, так и для всей Воронежской области. Редакция регионального делового издания поздравляет Александра Яковлевича с 70-летним юбилеем и публикует воспоминания двух его сподвижников в бытность работы губернатором Воронежской области.

КОВАЛЁВ: ПОЛИТИК И ЧЕЛОВЕК

Александр Яковлевич Ковалев остался в воспоминаниях многих воронежцев губернатором неординарным, с яркой харизмой и непревзойденной интуицией. Он пришел к руководству областью в непростые для страны времена.

От многих можно услышать, что он «назначенец» президента Бориса Ельцина и по сути сродни «назначенцам» Владимира Путина. Но нельзя забывать, что, уже будучи губернатором по «указу», он в трудный для страны 1993 год был всенародно избран членом Совета Федерации от Воронежской области, то есть прошел через сито народного доверия, как и в 2000 году при выборах мэра.

Всего несколько эпизодов характеризуют этого человека.

Старшее поколение помнит, что в начале девяностых каждый регион пытался выжить самостоятельно. В экономике страны все замыкалось на бартере и взаимозачетах, запретах на вывоз товаров из региона, в первую очередь продуктов питания. В принятой Конституции России ввели даже статью, запрещающую ограничение передвижения товаров внутри страны.

Так вот с этой новой Конституцией я пришел к Александру Яковлевичу и сказал, что надо убрать запретительные меры на вывоз продовольствия из области, ликвидировать посты на дорогах.

Александр Яковлевич посмотрел на меня как на инопланетянина и ответил: «Возьми эту Конституцию, пойди на завод ТМП и ей накорми рабочих и их семьи. Увидишь, как народ отреагирует. Еще и тумаков наваляют. В настоящий момент Конституция не догма, надо думать, как народ накормить, когда кругом разруха и нищета».

По-человечески Александр Яковлевич был абсолютно прав.

Да и авторы Конституции в тот период больше преследовали не экономические, а политические цели, чтобы удержаться у власти, наделив президента «царскими» полномочиями и внеся туда пресловутое слово «подряд» по поводу двух президентских сроков, что аукнулось нам в современной России.

В те года прокурором области был Борис Логвинов. Это был нормальный, системный прокурор, но профессиональных качеств для этой должности ему не хватало. В те годы была только новая Конституция, не подкрепленная федеральными законами. Нужен был прокурор, который мог бы контролировать ситуацию на территории при правовом вакууме. Логвинов исходил из того, что законов нет, нет прокурорского надзора. Это явно не устраивало Ковалева.

Он вызвал меня и полномочного представителя президента Бориса Кузнецова и однозначно заявил: «Нужен новый прокурор, молодой, профессионал, энергичный, способный принимать самостоятельные решения и эффективно координировать деятельность всех правоохранительных органов. Вадим, ты из прокурорских, иди в облпрокуратуру и посоветуйся со «стариками» – кого они рекомендуют, тот и будет прокурором. С Генпрокурором и Кремлем я договорюсь».

Вот так Александр Яковлевич решал кадровые вопросы. Во главу угла ставил профессионализм и доверие людей, а не принадлежность к системе и личную преданность, что характерно для настоящего времени.

Кстати, именно при новом прокуроре Александре Фролове в последующие годы были возбуждены уголовные дела и в отношении должностных лиц администрации области, мэрии, глав муниципальных образований, что нельзя себе представить при последующих губернаторах.

Уверен, что Ковалев не допустил бы такого разграбления госсобственности как при Кулакове, вопросы с «Балтимором» и никелем решал бы не в кабинетах, а с учетом мнения всех воронежцев. Александр Яковлевич, занимая ответственные посты, дорожил своей репутацией и именем перед земляками.

Популярность Александра Яковлевича как политического деятеля не ограничивалась только пределами Воронежской области. В конце девяностых ему «по доброй воле» Чубайса пришлось поработать полпредом на Кавказе. Находясь в 2000 году в служебной командировке в Назрани, я заехал в прокуратуру республики к знакомому по совместной работе – первому заму прокурора Аушеву. Одним из первых вопросов Аушева был: «Ну, как там Александр Яковлевич? Здесь, на Кавказе, его помнят. Горячий, открытый, справедливый мужик. При встрече привет с Кавказа передавай, в гости всегда ждем»…

Вадим БИРЮЧЕНКО,
консультант губернатора А.Я. Ковалева по правовым вопросам

ФЕНОМЕН КОВАЛЁВА

…Лето 1992 года. Начало «шоковой терапии». Социальное недовольство реанимировало коммунистическую оппозицию. В Воронеже почти ежедневно проходят митинги и шествия. Победный август 91-го обернулся горячим летом 92-го.

Однажды меня вызывает глава администрации Александр Ковалев и говорит: «Сегодня вечером на площади Победы снова митинг оппозиции. Я хочу там побывать, посмотреть, поговорить с людьми, мне есть что им сказать. Тебе надо пораньше туда приехать, покрутиться и позвонить мне – пришли ли люди, стоит ли ехать». Тогда власть не боялась оппозиции, губернатор не стеснялся посещать недружественные собрания, поэтому я лишь пояснил Александру Яковлевичу, что митинг будет посвящен защите русскоязычного населения в Приднестровье, где разгорелся кровавый конфликт, и это не самая подходящая тема для дискуссий, может, стоит подождать менее политизированного собрания. Ковалев ответил коротко: «Ничего. Разберемся».

В назначенное время прихожу на площадь, митингующих собралось немного, человек 200-300, однако тон выступлений не оставлял надежды для оптимизма: федеральную и местную власть будут костерить последними словами. Позвонил Ковалеву, честно рассказал об увиденном, еще раз посоветовал подумать. Куда там! Через 10-15 минут вместе с Борисом Кузнецовым (тогда еще работником полпредства) он уже выходил из машины. Митингующие собрались возле вечного огня. Мы прошли через двор и сразу попали в разгоряченную толпу. Стоим, слушаем, Ковалев закурил. Окружающие начали оглядываться, вскоре «президиум» тоже узнал Ковалева, началось обсуждение, что делать, как реагировать. Все-таки приехал губернатор, тот самый, на голову которого тут уже успели вылить пару ведер помоев.

Тогда один из ведущих, известный в то время рыжебородый писатель, выхватил мегафон у очередного оратора и, показывая пальцем на нас, стал что-то выкрикивать, провоцировать Ковалева на скандал. Слов его я уже не помню, зато в памяти осталась картина: все разом повернулись в нашу сторону, мы оказались в буквальном смысле в кольце манифестантов. Кстати, охраны у Ковалева никакой не было, даже милицейского патруля. Да и не помню я, когда бы у Ковалева была охрана. От кого?

И тут, докурив сигарету, без всякого предисловия Ковалев рванулся сквозь толпу в «президиум». Это произошло настолько стремительно, что мы с Борисом не успели и шага сделать – народ расступился только перед Ковалевым. Поднявшись на ступеньки, он взял мегафон и… дальнейшее описывать нет смысла. Ковалев имел богатый опыт политической работы, сам организовывал и проводил митинги, знал кому, что и на каком языке сказать, умел переломить ситуацию, взять инициативу в свои руки. Спустя несколько минут протестный митинг превратился во встречу губернатора с населением, посыпались вопросы о зарплатах, пенсиях, ценах, рабочих местах… Организаторам осталось лишь, нервно покуривая, стоять в сторонке. Провожали нас, естественно, не на руках, но и без свиста обошлось.

Я специально вспомнил об этом, в общем-то, рядовом для того времени случае, конечно, не в качестве контраста с поведением нынешних руководителей и не для пиара Ковалева (время показало, что он в этом не нуждается – из всех губернаторов воронежцы добрым словом вспоминают только его), а как иллюстрацию к феномену Ковалева.

Собственно, «феномен» политика и руководителя Ковалева более остального и запомнился воронежцам – слишком нетипичными были слова и поступки губернатора, слишком резко он выделяется на фоне своих предшественников и преемников. Под «феноменом» многие, особенно мечтающие о политическом успехе, понимают нечто, что трудно объяснить, но чему хочется соответствовать. По-моему, разгадать феномен Ковалева – задача бесперспективная. Причем именно в прикладном политическом смысле: вроде как разгадаю «феномен» и сам стану Ковалевым, и будет за меня народ голосовать с утра до вечера в любую погоду. Такого не бывает.

Чтобы стать Ковалевым, надо прожить его жизнь. Родиться в тяжелейшем для страны и Воронежа 42-м, вырасти в сталинском аграрном ГУЛАГе, без хлеба, денег, паспорта и надежд на будущее. В подростковом возрасте покинуть родные места, оказаться без родственников и связей в незнакомом городе, окончить техникум, поступить в институт и, когда родился сын, поставить крест на учебе и карьере, пойти помощником машиниста, с перспективой когда-нибудь стать машинистом. И так идти годы и десятилетия, ковать характер в рабочих цехах и общежитиях, ценить друзей и презирать предателей, уметь подниматься, падать и вновь вставать, учиться любить и ненавидеть, понимать и сострадать.

И вот когда придет твое время (оно обязательно приходит), быть готовым оказаться в нужном месте, чтобы взвалить на себя груз колоссальной ответственности. Только так, по-другому не получится, за другими народ не идет и в памяти они не остаются.

Говорят, Россия держится на Ивановых. Это не совсем так, – не только на Ивановых-Петровых-Сидоровых, но и на Ковалевых. Она вообще держится на мужиках, на людях, вышедших из народа и не оторвавшихся от своих корней, каких бы карьерных вершин они не достигли. В этом – остаться при всех условиях плотью от плоти народа – и кроется, по-моему, настоящий феномен Александра Ковалева.

Павел КАБАНОВ,
политический советник губернатора А.Я. Ковалева