«Колхозники» и «промышленники»: почему итогом битвы воронежских элит стала масштабная деиндустриализация региона в 1997-2017 годах?

Главной причиной деинсдустриализации Воронежской области в 1997 – 2017 гг., ставшей трагедией экономики некогда индустриально- инновационного региона, стало доминирование аграрной элиты в процессе принятия политических решений в субъекте РФ. Об этом сообщил политолог Дмитрий Нечаев, выступая на секции политической регионалистики Всероссийского конгресса политологов в Москве в конце декабря 2021 года. Мы решили прояснить суть данной научной гипотезы у профессора Нечаева, которая вызвала резонанс в экспертном и научном сообществе.

- Масштабная деиндустриализация Воронежской области отбросила наш регион в социально- экономическом развитии, по моим подсчетам, на 12-15 лет назад. В политически стабильные 2000-е годы наша территория не только «потеряла» свой индустриально- инновационный статус, но и перестала быть регионом- лидером в макрорегионе Центральной России. Ведь без динамичного развития промышленного комплекса, формирующего основу валового регионального продукта (ВРП), так называемое «воронежское лидерство» становится мифом, пустышкой. Кстати, вместе с деиндустриализацией, для региона стали характерны деинституционализация (таргетирование институтов промышленного развития) и десайентизация (уход региональной науки из данной стратегической отрасли). Аграрная элита героически победила промышленную элиту. Семь аграрных баронов- латифундистов стали диктовать вопросы в повестку дня губернаторов- «колхозников».

Таким образом, главным фактором, повлиявшим на возникновение феномена «промышленной разрухи» (в карты Воронежской области за 20 лет «исчезло» 206 предприятий, в том числе в 2009 – 2017 годах – 52) стала «победа» аграрной элиты над элитой промышленной. Именно аграрная элита доминировала над тремя губернаторами: Иваном Шабановым (1997-2000), Владимиром Кулаковым (2001-2008) и Алексеем Гордеевым (2009-2017). Кстати, пусть вас не смущает тот факт, что и генерал ФСБ Кулаков («Володя- четвертак») также был «колхозником», поскольку главным проектом его правления был «Воронежинвест» в АПК, он снимал ренту с развития этой отрасли, сознательно не замечая рейдерских захватов гордости воронежской промышленности. К примеру, концерна «Энергия». Что возникало на месте разрушенных предприятий? Разумеется, торгово- развлекательные центры или жилые дома. В 2013 году другой губернатор- аграрник не принял никаких мер, когда разрушали еще одно знаковое предприятие области – «Связьстрой 1», пережившего и «лихие 90-е» и наезды бандитов. Но, не пережившего «Воронежского лидерства».

Стоит также отметить, что в основе моей научной гипотезы лежит теория американского политолога Л. Лахмана о значении аграрных и промышленных элит в проектах развития национальных государств. В тех территориях, как полагал Р. Лахман, где аграрная элита предопределяет решения национальных правительств, там же она и тормозит развитие промышленной отрасли экономики (либо ее «убивает» как конкурента). В тех же территориях, где промышленная элита усиливает свой вес в принятии властных решений, там появляются возможности устойчивого индустриального развития. И в этих государствах происходит модернизация национальной экономики.

И еще, на протяжении более 10 лет, исследуя 17 областей макрорегиона Центральной России, мною в 2018 году был предложен в научном дискурсе вывод о наличии «ржавого пояса ЦФО», куда помимо Воронежской области были включены и еще 7 регионов (Орловская, Брянская, Смоленская, Тверская, Ивановская, Костромская, Владимирская области). И в этих регионах также доминировала аграрная элита, которая не была заинтересована в индустриальном развитии. Да, и зачем ей это? Однако, вернемся к нашему региону. В 2018 году главой территории стал губернатор- промышленник. Главной отраслью становится промышленность. Появились институты развития (ОЭЗ «Центр», ТОСЭР «Павловск», переформатируются индустриальные парки). Только в 2021 году статус резидента ОЭЗ промышленно- производственного типа «Центр» получили три компании: «Завод Агротехмаш», «Русская Олива», «Воронежский комбинат теплоизоляционных материалов». А компания «Синоквант» приняла решение об увеличении параметров реализуемого проекта по выпуску бытовой техники.

Несколько уточнений в завершении. Во- первых, провозглашенную новую индустриализацию региона (доктринальный документ) стоит пока рассматривать ее как идеал, к которому нужно стремиться. Фактически, то, что происходит сейчас в регионе, это преодоление последствий деиндустриализации и начало процесса активной реиндустриализации. Но, и это уже очень позитивный тренд. Во- вторых, недавно мною подготовлен стратегический «Образ будущего Воронежской области», который передан руководству региона. В этом документе образ будущего связан с возвращением региону индустриально- инновационного статуса. Ключевая отрасль областной экономики определена, это промышленность. А в отношении АПК, по моему мнению, необходимы действия по преодолению архаики в данной отрасли, развитие перерабатывающей промышленности.

И, в-третьих, в макрорегионе ЦФО властям Воронежской области стоит брать пример с Калужской области, в которой доминировала промышленная элита и в которой совершен настоящий прорыв в индустриальном развитии (в период с 2006 года построено свыше ста промышленных предприятий, многие из которых инновационные). Созданы два мощных и реально работающих промышленных кластера и регион стал донором федерального бюджета.